Таблетки для повышения умственной активности: Препараты для улучшения работы мозга

Всероссийская акция «Большой этнографический диктант»

«Действительно, ноотропы способны улучшить высшие психические функции, но не доказано их влияние на клинические важные показатели, такие как улучшение восстановления после повреждения головного мозга (инсульт, травма), предупреждение слабоумия», — уточняет профессор Парфенов.

Пить или не пить?

Есть проблема и помимо недоказанной эффективности: у ноотропов и нейропротекторов серьезные побочные эффекты. Например, тот же модафинил вызывает зуд и кожную сыпь, а ританил — зависимость, тревожное расстройство, проблемы с сердечно-сосудистой системой и потерю веса.

Другая трудность, возникающая в связи с приемом ноотропов, — этическая. Нейропсихолог из Кембриджского университета Барбара Сахакян в книге «Неразумные шаги» (Bad Moves) отмечает, что из-за высокой стоимости ноотропов последнего поколения только богатые смогут их себе позволить и, соответственно, усилится социальное неравенство. Наконец, трудно спрогнозировать, чем закончится увлечение молодежи «умными таблетками», ведь никаких данных о долгосрочном влиянии ноотропов на мозг нет.

Допинг для мозга: можно ли стать умнее с помощью таблеток

Словом, эти чудо-таблетки действуют как нейромедиаторы — вещества, с помощью которых нервные клетки обмениваются электрохимическими сигналами. Ноотропы и нейропротекторы меняют содержание этих сигналов или же модифицируют правила их обработки. В результате человек лучше сосредотачивается, становится внимательнее, быстрее думает и больше запоминает.

Например, пирацетам и его производные улучшают кровоток в мозге и служат для образования в нем новых связей. Считается, что это помогает при решении любых задач. Глицин (или аминоуксусная кислота) — наиболее популярный ноотроп среди российских студентов — улучшает память и ассоциативные процессы. Производные диметиламиноэтанола усиливают ацетилхолин — нейромедиатор, отвечающий за когнитивные функции.

«Врачи рекомендуют принимать эти препараты для повышения концентрации внимания, активизации мыслительных процессов во время экзаменов, подготовки важного проекта, отчета, написания диссертационной, дипломной работы. Также их назначают при реабилитационных мероприятиях, например, после перенесенного инсульта», — объясняет Соколова.

То, что ноотропы и нейропротекторы действительно помогают быстрее думать и больше запоминать, показано в серии экспериментов. Ученые из Кембриджского университета давали части испытуемых модафинил — препарат для лечения сонливости и синдрома гиперреактивности и дефицита внимания. Вторая группа принимала плацебо. Те, кто употреблял модафинил, лучше справлялись с тестами на когнитивные способности.

Когнитивные усилители — Фонд алкоголя и наркотиков

Как они работают?

Исследования все еще не позволяют сделать окончательных выводов о том, как именно эти лекарства действуют на ум, но ранние исследования показывают, что они могут действовать одновременно на множество различных систем в организме. Одно из объяснений состоит в том, что они могут увеличить приток крови к мозгу, что позволяет мозгу использовать больше кислорода. ⁴

Некоторые ноотропы могут повышать уровень адреналина в организме и вызывать эффекты, аналогичные употреблению большого количества кофеина, что означает, что люди могут бодрствовать в течение длительных периодов времени.

Некоторые лекарства увеличивают количество определенных химических веществ (нейротрансмиттеров), таких как дофамин, которые выделяются в той части мозга, которая связана с зависимостью.

Типы ноотропов

Препараты, часто используемые для улучшения познания, в целом можно разделить на 3 группы: эугароики, лекарства от СДВГ и ноотропные добавки.

Eugeroics

Eugeroics — это класс препаратов, способствующих бодрствованию и бдительности. Наиболее часто используемым препаратом Eugeroic, который используется для улучшения познания, является модафинил.

Торговые марки: Modavigil®, Modafin®, Nuvigil®

Препарат был представлен в конце 1990-х годов для лечения нарколепсии, обструктивного апноэ во сне и нарушений сна при сменной работе. Модафинил способствует бодрствованию и бодрствованию и может иметь некоторую ценность при лечении отмены стимуляторов и может быть эффективным в уменьшении тяги к наркотикам и зависимости. Однако необходимы дальнейшие исследования. ^5,6

Побочные эффекты

Безопасного уровня употребления наркотиков не существует. Прием любого препарата всегда сопряжен с определенным риском, поэтому важно соблюдать осторожность.

Модафинил влияет на всех по-разному, но наиболее частые побочные эффекты включают:

• повышенная бдительность и сосредоточенность
• снижение утомляемости
• беспокойство
• головная боль
• иглы и иглы
• боли в груди
• головокружение
• бессонница
• тошнота
• нервозность. ⁴

Долгосрочные эффекты

Исследования ноотропов все еще ограничены, а это означает, что существует большая неопределенность в отношении побочных эффектов, которые лекарства могут вызывать при постоянном применении.Рекомендуется использовать эти препараты только по рецепту практикующего врача, чтобы избежать любого потенциального вреда.

Лекарства от СДВГ

Типы лекарств от СДВГ, используемых в качестве ноотропов, включают:

Метилфенидат, Лисдексамфетамин, Дексамфетамин

Торговые наименования: Риталин®, Риталин ла®, Концерта®, Риталин 10®, Дексамфетамин 9000 таблеток, Виталин 9000 был введен в 1950-х годах для лечения хронической усталости, депрессии и психозов, связанных с депрессией. Он широко использовался в 1990-х годах для лечения СДВГ и в настоящее время является наиболее распространенным психотропным препаратом, назначаемым детям в Соединенных Штатах и ​​Австралии для лечения беспокойства, импульсивного поведения и невнимательности7. люди без СДВГ — например, студенты, использующие его в качестве средства обучения. Это исследование показало изменения в химии мозга, связанные с рискованным поведением, нарушением сна и другими нежелательными эффектами, такими как потеря веса. ⁸

Побочные эффекты

Безопасного уровня употребления наркотиков не существует. Прием любого препарата всегда сопряжен с определенным риском, поэтому важно соблюдать осторожность.

Метилфенидат влияет на всех по-разному, но наиболее частыми побочными эффектами могут быть:

• эйфория и повышенное чувство благополучия
• высокая температура тела
• сердечнососудистая недостаточность
• враждебность или паранойя
• нерегулярное или учащенное сердцебиение и учащенное сердцебиение
• повышение артериального давления и дыхания
• повышение активности, разговорчивости и внимания
• снижение утомляемости, сонливости и аппетита
• сухость во рту, расширение зрачков, тошнота и головные боли
• повышение полового влечения
• чувство ума, большой компетентности и силы . ⁹

Долгосрочные побочные эффекты

Регулярное использование может в конечном итоге вызвать:

• быстрое или нерегулярное сердцебиение, высокое кровяное давление и возможное воспаление сердечных клапанов
• кожные заболевания, дефицит витаминов, покраснение или бледность кожи
• язвы желудка и недоедание
• психическое здоровье и поведенческие проблемы
• головокружение и затрудненное дыхание
• потеря координации и физический коллапс
• необычная усталость или слабость
• повторяющиеся физические действия
• судороги, кома и смерть. ^9,10

Ноотропные добавки

Некоторые витамины группы B, рыбий жир и травяные добавки (такие как гинкго билоба и экстракты Bacopa monnieri) могут быть более безопасным вариантом фармацевтических препаратов для улучшения когнитивных функций. Эффект может быть не таким немедленным, но, как сообщается, эффект длится гораздо дольше. 11 Наиболее часто используемые ноотропные добавки — это CILTEP® и Alpha Brain®. Однако Американская медицинская ассоциация сообщила, что ряд продуктов, рекламируемых как ноотропные добавки, не исследовался с точки зрения безопасности и эффективности.

Natural Brain Boosters

Подобно тому, как спортсмены принимают пищевые добавки для улучшения своей физической работоспособности, некоторые люди надеются обострить свой ум с помощью так называемых «усилителей мозга».

Конечно, никакая таблетка не может сделать вас гением, если вы им не являетесь, Flowers for Algernon style. Так что же такое ускорители мозга?

«Это может означать несколько вещей. Это могут быть травы или питательные вещества, которые улучшают ясность мышления, бдительность, концентрацию, концентрацию, память и даже настроение», — говорит Рэй Сахелиан, доктор медицины, автор книги Mind Boosters и семейный врач. в Марина Дель Рей, Калифорния.

«Чаще всего люди замечают, что они более сосредоточены и внимательны, что они более мотивированы, что они быстрее обрабатывают информацию», — говорит он.

То есть если заметят какие-то эффекты.

«Некоторые пытались и получили пользу. Другие, возможно, ничего не заметили», — говорит Сахелиан.

Может показаться, что стимуляторы мозга стимулируют умственную деятельность, но они не являются стимуляторами в строгом смысле слова, в отличие от таких веществ, как кофеин, эфедрин или амфетамины.Во многих случаях никто не знает, как они действуют на мозг.

Продолжение

«В травах будет несколько различных соединений, в отличие от, скажем, такого лекарства, как амфетамин, который по сути представляет собой одно соединение, одну молекулу», — говорит Сахелиан. «Травы будут содержать набор из нескольких или нескольких десятков соединений. Трудно точно определить, какое из них является наиболее активным и дает ли результат комбинация многих из них».

Однако в целом идея о том, что травы или питательные вещества могут повысить умственные способности, не доказана.

Не проводилось большого количества исследований о том, может ли умный, здоровый молодой человек функционировать интеллектуально лучше под влиянием известных ускорителей мозга, и когда исследование было проведено, результаты разнятся.

Травы для размышлений

Многие недавние исследования были сосредоточены на гинкго билоба, листе дерева гинкго, которое произрастает в Китае и является одним из старейших растений на планете.

Гинкго особенно интересен исследователям из-за его способности лечить болезнь Альцгеймера и возрастное снижение умственных способностей.Несколько исследований показали, что он действительно помогает при этих состояниях, и его обычно назначают в таких странах, как Германия и Франция.

Продолжение

Считается, что гинкго разжижает кровь и тем самым улучшает приток кислорода к мозгу. Мозг — обжора для кислорода, поэтому вполне возможно, что даже незначительное нарушение кровообращения может повлиять на его работу.

В качестве стимулятора мозга для людей с нормальными умственными способностями он остается спорным.

Например, исследование, опубликованное в журнале Psychopharmacology в 2000 году, показало, что гинкго улучшает внимание.Исследование 2001 года, опубликованное в журнале Human Psychopharmacology , показало, что он улучшает память. Тем не менее, в обзоре исследований гинкго у здоровых людей исследователи не нашли убедительных доказательств того, что он улучшает умственные способности, согласно отчету 2002 года в Psychopharmacology Bulletin .

Не следует принимать гинкго билоба с какими-либо нестероидными противовоспалительными препаратами (НПВП), такими как аспирин или ибупрофен, потому что они также разжижают кровь. Их сочетание может вызвать сильное кровотечение.То же самое и с антикоагулянтами, такими как варфарин.

Гуперзин-А, полученный из китайского мха Huperzia seratta , — еще одно растение, которое изучалось в качестве потенциального средства для лечения болезни Альцгеймера. Он также может работать как стимулятор мозга у здоровых людей, но это было мало исследований.

Продолжение

Одно исследование, проведенное в Китае, показало, что это улучшает память и обучение в небольшой группе студентов. «Он используется в Китае гораздо чаще, чем в США», — говорит Сахелиан.

Гуперзин-А, по-видимому, блокирует фермент в головном мозге, который расщепляет ацетилхолин, нейромедиатор. Ацетилхолин переносит информацию через синапсы, пространство между клетками мозга. «Больше ацетилхолина остается в мозге, и поэтому он может быть полезен для памяти», — говорит Сахелиан.

Brain Food

Помимо трав, ряд питательных веществ может действовать как стимуляторы мозга.

Докозагексаеновая кислота (ДГК), содержащаяся в рыбьем жире, является жирной кислотой омега-3, которая важна для развития мозга младенца.По словам Сахелиана, DHA может также работать как стимулятор мозга, помогая клеткам мозга общаться.

«Интересно, что слизистая оболочка наших клеток мозга очень концентрирована жирными кислотами, особенно DHA», — говорит он.

В одном обзоре исследований DHA в 1999 г., опубликованном в журнале Pharmacological Research , было обнаружено, что это питательное вещество важно для нормальной работы мозга и что диета, богатая DHA, улучшает обучение, в то время как недостаток DHA вызывает ухудшение способности к обучению. .

Продолжение

«Еще один, который мне очень нравится, это ацетил-L-карнатин. Он становится очень популярным», — говорит Сахелиан.

Ацетил-L-карнитин может действовать как усилитель мозга, помогая поддерживать клетки мозга. Мало что известно о его воздействии на здоровых людей, но одно исследование показало, что люди с ранней болезнью Альцгеймера и легкими нарушениями памяти получали пользу от его приема.

Несмотря на отсутствие доказательств, Сахелиан считает, что это улучшает умственную концентрацию и бдительность.«Я заметил эффект в течение двух часов», — говорит он. «Это также делает человека более мотивированным, вы можете лучше сконцентрироваться и выполнять дела быстрее».

DMAE (2-диметиламиноэтанол), который, как считается, также изменяет уровни ацетилхолина в мозге, — это еще один препарат, от которого Сахелиан говорит, что он может отстать, основываясь только на неофициальных данных. Существует мало научных данных, подтверждающих утверждения о том, что это повышает умственные способности.

Тем не менее, «большинство людей заметят в течение часа или двух после приема, что они думают быстрее и точнее, и что у них лучше сосредоточенность», — говорит он.

Он говорит, что прием слишком большого количества может вызвать побочные эффекты, такие как беспокойство, раздражительность и напряжение в мышцах шеи.

Становимся умнее

Все это считается диетическими добавками, а не лекарствами, поэтому они не подлежат строгому процессу утверждения, как лекарства. FDA до некоторой степени ограничивает требования производителей к добавкам, но в значительной степени вам остается судить сами.

Если вы готовы выложить немного денег — например, бутылка из 60 капсул ацетил-L-карнитина по 250 мг продается примерно за 20 долларов — вы можете найти то, что вам понравится.Но это процесс проб и ошибок.

«Трудно предсказать, как отреагирует человек. Нет никакого исследования крови, спинномозговой пункции или чего-то еще, что мы могли бы сделать, чтобы сказать нам:« Что ж, это идеальная трава для вас », — говорит Сахелиан.

Сахелиан также отмечает, что стимуляторы мозга не помогут, если вы недосыпаете. «Глубокий сон вне всяких проблем, вероятно, самый важный фактор в сохранении памяти и ясности мышления в течение дня», — говорит он.

Опубликовано 16 июня 2003 г.

Не покупайте добавки для здоровья мозга

Недавнее исследование показало, что около 25% взрослых старше 50 принимают добавки для улучшения здоровья своего мозга с обещанием улучшения памяти и повышения внимания и концентрации.

Проблема? Нет убедительных доказательств того, что кто-то из них работает.

«Основная проблема со всеми безрецептурными добавками — это отсутствие регулирования», — говорит д-р.Гэд Маршалл, младший медицинский директор Центра исследования и лечения болезни Альцгеймера при Гарвардской больнице Бригама и женщин. «FDA не наблюдает за тестированием продуктов или точностью ингредиентов — они просто ищут добавки, которые заявляют о пользе для здоровья, связанных с лечением определенных заболеваний».

Что касается здоровья мозга, это означает, что производитель добавок может заявить, что продукт помогает при умственной активности или потере памяти, но не в том, что он защищает или улучшает деменцию или болезнь Альцгеймера.«Таким образом, производители не должны подтверждать никаких заявлений о том, что их продукт эффективен или даже безопасен», — говорит д-р Маршалл.

Комбинация питательных веществ

Многие добавки для мозга сосредоточены на омега-3 жирных кислотах (например, содержащихся в рыбьем жире), витамине Е, различных витаминах группы В или различных комбинациях. Почему именно эти?

Есть убедительные доказательства того, что определенные диеты, такие как средиземноморская диета, диета DASH и диета MIND, могут помочь улучшить когнитивные функции.Маршалл.

«Эти диеты содержат продукты с большим количеством этих витаминов и минералов», — говорит он. «Но что неясно, так это то, полезна ли комбинация питательных веществ в этих диетах, или это конкретные, или даже определенные количества, или какие-то другие факторы». Исследователи попытались ответить на эти вопросы, проверив, как эти отдельные питательные вещества влияют на когнитивное здоровье. Пока что ограниченные исследования не нашли доказательств того, что они помогают, за редкими исключениями.

«Тем не менее, это не означает, что добавки для мозга могут не работать», — говорит д-р.Маршалл. «Просто не так много доказательств рандомизированных клинических испытаний — золотого стандарта для исследований — по отдельным витаминам или минералам и здоровью мозга».

Вот краткое изложение того, что наука обнаружила на данный момент и что это означает.

Омега-3 жирные кислоты (рыбий жир)

Существует три типа омега-3: эйкозапентаеновая кислота (EPA) и докозагексаеновая кислота (DHA), которые в основном содержатся в жирной рыбе, такой как лосось и скумбрия, и альфа-линоленовая кислота (ALA), которая содержится в зеленолистных овощах. (Брюссельская капуста, шпинат), растительные масла (канола, соя), а также орехи и семена (грецкие орехи, семена льна).

«Тело превращает АЛК в ЭПК или ДГК, но только в небольших количествах, поэтому лучший способ получить большое количество ЭПК и ДГК — есть больше рыбы», — говорит доктор Маршалл.

Омега-3 помогают строить клеточные мембраны в головном мозге, а также могут оказывать противовоспалительное и антиоксидантное действие, защищая клетки мозга.

Рыба является основным продуктом средиземноморской диеты и диет MIND, среди прочего, и исследования обнаружили связь между более высоким потреблением рыбы и более низким риском снижения когнитивных функций.Однако добавки с омега-3 не показали такого же эффекта. «Кажется, что польза от приема рыбьего жира — это больше, чем от приема добавок с рыбьим жиром», — говорит доктор Маршалл.

Витамин E

Витамин Е — антиоксидант, который, как полагают, помогает поддерживать здоровье мозга, уменьшая окислительный стресс. Это единственная добавка, которая, как было установлено, приносит хоть какую-то пользу.

В исследовании 2014 года, опубликованном в журнале Nutrients , были рассмотрены существующие исследования витамина Е и различных проблем со здоровьем, таких как болезни сердца, инсульт и болезнь Альцгеймера.

Исследователи обнаружили, что высокие дозы витамина Е могут помочь людям с слабоумием Альцгеймера от легкой до умеренной степени продолжать выполнять повседневные функции в течение короткого периода времени. Однако витамин Е не предотвращает заболевание и не уменьшает другие симптомы, а высокие дозы увеличивают риск геморрагического инсульта.

Витамины группы В

Три витамина B часто связаны со здоровьем мозга: B ₆ , B ₉ (фолиевая кислота) и B ₁₂ . Они могут помочь расщепить гомоцистеин, высокий уровень которого был связан с повышенным риском деменции и болезни Альцгеймера.Витамины группы B также помогают производить энергию, необходимую для развития новых клеток мозга.

Однако большинство людей получают достаточное количество витаминов группы В с пищей. «Вам могут понадобиться дополнительные витамины группы B в виде добавок, если у вас есть дефицит или вы не можете получить достаточное количество витаминов с пищей, но в остальном они не имеют явной пользы для здоровья мозга», — говорит доктор Маршалл.

Размышляя о добавках

Итак, остается вопрос: без каких-либо доказательств, почему люди все еще покупают пищевые добавки для здоровья мозга? «До сих пор существует идея, что легче принять таблетку, чем надолго изменить образ жизни», — говорит доктор Маршалл.

Пока не известно больше, доктор Маршалл советует экономить деньги. «Больше вкладывайте в аэробные упражнения и соблюдение растительной диеты. Они могут улучшить память и здоровье мозга в долгосрочной перспективе больше, чем любые добавки.«

Изображение: © nicomenijes / Getty Images

В качестве услуги для наших читателей Harvard Health Publishing предоставляет доступ к нашей библиотеке заархивированного контента. Обратите внимание на дату последнего обзора или обновления всех статей. Никакого контента на этом сайте, независимо от даты, никогда не следует использовать вместо прямого медицинского совета вашего врача или другого квалифицированного клинициста.

Может ли таблетка сделать вас умнее?

Что, если бы вы могли просто принять таблетку, которая мгновенно сделает вас умнее? Тот, который улучшит ваши когнитивные способности, включая внимание, память, концентрацию, мотивацию и другие высшие исполнительные функции?

Если вы когда-нибудь смотрели фильм « Безграничный, », вы имеете представление о том, как он будет выглядеть, хотя и в преувеличенной голливудской версии.Фильм может быть вымышленным, но реальность не так уж и сильно отстает.

Что такое ноотропы?

Концепция нейроусиления и использования веществ для улучшения когнитивных функций у здоровых людей, безусловно, не нова.

Фактически, один из первых препаратов, улучшающих когнитивные функции, пирацетам, был разработан более пятидесяти лет назад психологом и химиком К. Джурджея. Хотя он не знал точного механизма, Джурджа считал, что это лекарство усиливает мозговые способности, и поэтому начал свои исследования в области «умных таблеток» или ноотропов, термин, который он придумал из греческого nous , что означает «разум». и trepein , что означает «сгибаться.

Ниже приведен краткий обзор некоторых из наиболее часто используемых ноотропов, включая агенты, способствующие бодрствованию, такие как модафинил, и несколько препаратов из класса рацетама, сгруппированных вместе из-за их общей химической структуры. Обратите внимание, что это не исчерпывающие описания. Их можно найти в цитируемых источниках.

Ноотропы используются отдельно или в сочетании с другими ноотропами. Это называется штабелированием. Такие соединения, которые могут быть природными или синтетическими, исследованы более широко, чем те, которые используются по отдельности.Взаимодействие с другими людьми

В приведенный ниже список не включены психостимуляторы, отпускаемые по рецепту, такие как Adderall и Ritalin. Незаконное использование этих препаратов в немедицинских целях для улучшения когнитивных функций у здоровых людей связано с высокими затратами, включая зависимость и другие побочные эффекты.

Хотя эти препараты назначаются людям с синдромом дефицита внимания и гиперактивности (СДВГ), чтобы помочь сосредоточиться, вниманию и другим когнитивным функциям, было показано, что они фактически нарушают эти же функции при использовании в немедицинских целях.Более тревожно то, что при приеме в высоких дозах они могут вызвать психоз.

Большинство ноотропов не одобрены для использования в качестве медицинских препаратов или диетических добавок в США. Это, а также недостаток клинических исследований и отсутствие регулирования предполагает, что перед приемом когнитивных улучшений или «умных лекарств» посоветоваться с врачом было бы хорошо , умный поступок.

Лекарства, улучшающие познание

Эти открытия могут принести огромную социальную пользу в дополнение к их влиянию на болезни и старение.Студенты могли бы лучше учиться. Улучшение памяти и навыков решения проблем может сделать работников более безопасными и продуктивными. Научные исследователи могли бы быстрее совершить прорыв. Политики могли бы более эффективно реагировать на кризисы. Однако разработка более мощных когнитивных улучшений также ставит серьезные задачи государственной политики.

Риски для здоровья

Будущие препараты для улучшения качества, как и некоторые из их нынешних аналогов, могут сопровождаться пагубными побочными эффектами, включая токсичность и физическую или психологическую зависимость.Эти риски могут усугубляться длительным использованием, которое может быть необходимо для достижения или поддержания желаемого эффекта усиления. Экзотические вмешательства, такие как генная инженерия, могут нанести особенно необычный ущерб. Например, сообщается, что генетически измененные «умные мыши» в Пенсильвании необычайно чувствительны к боли (Tang, Shimizu, and Tsien 2001; Wei et al. 2001).

Опасения по поводу безопасности когнитивных улучшений будут усугубляться отсутствием данных о безопасности. Федеральный закон о пищевых продуктах, лекарствах и косметических средствах требует, чтобы производители доказали, что лекарства безопасны для использования по назначению (21 U.S.C. §355 [b] [1]). Производители могут решить получить одобрение Управления по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов США (FDA) для заявлений о повышении качества препаратов, изначально разработанных для лечения когнитивных расстройств, и если они это сделают, им придется предоставить данные, подтверждающие, что препараты безопасны и эффективны для улучшения. использовать. Например, компания Allergan первоначально получила разрешение FDA на продажу ботокса® для лечения блефароспазма, косоглазия и цервикальной дистонии, но затем представила данные, подтверждающие заявление о маркировке косметического использования «для временного улучшения внешнего вида от умеренных до сильных межбровных (хмурых) линий» (Allergan 2004).

Закон разрешает врачам назначать лекарства, одобренные для одной цели, для любых других целей, даже если производитель не представил в FDA данных о безопасности или эффективности, подтверждающих так называемое использование не по назначению. Организованная медицина стойко защищает эту прерогативу как проявление профессиональной автономии в медицинской практике, область, которую FDA давно признало, выходит за рамки ее полномочий (Kessler 1989). Многие лекарства широко используются не по назначению, не в терапевтических целях, в том числе лекарства, улучшающие познавательные способности.Согласно собственным данным производителя, например, в США ежегодно выписывается почти 350 000 рецептов на лекарство для повышения настороженности модафинил, несмотря на то, что единственным заболеванием, для лечения которого он был одобрен до недавнего времени, была нарколепсия, которой страдают только около 135 000 человек ( Цефалон 2003). Закон ограничивает возможность производителей продвигать препараты для использования не по назначению, но недавний случай, когда Warner-Lambert согласилась заплатить 430 миллионов долларов для урегулирования обвинений в продвижении Neurontin® для несанкционированного использования (U.S. Department of Justice 2004) демонстрирует, что практика тем не менее имеет место.

Можно рассчитывать на то, что врачи воздержатся от прописывания пациентам небезопасных или неэффективных средств улучшения когнитивных функций, а потребители могут избегать использования рискованных лекарств самостоятельно, но это предполагает, что врачи и общественность знали профили риска / пользы продуктов, когда они использовались как улучшения. Некоторая общая информация о безопасности лекарств будет доступна из исследований в поддержку утвержденного использования, но могут возникнуть особые риски, если они будут использоваться в целях улучшения.Если производители не будут вынуждены проводить клинические исследования по использованию продуктов не по назначению или собственные испытания, финансируемые государством, эти риски не будут известны до тех пор, пока люди не начнут использовать продукты в качестве улучшений. FDA требует, чтобы производители уведомляли агентство о побочных эффектах, вызванных лекарствами, независимо от цели, для которой лекарство использовалось, но эти события, как полагают, значительно занижены (Lazarou, Pomeranz, and Corey, 1998). На врачей может быть предъявлен иск за злоупотребление служебным положением, если пациенты получили травмы от лекарств, не соответствующих установленным показателям, которые они прописали, но бремя доказывания того, что врач вел себя необоснованно, лежит на истце, и это будет трудно доказать в отсутствие данных, на основании которых присяжные могли бы пришли к выводу, что разумный врач должен был знать, что лекарство было из безопасным или из эффективным.Лица, пострадавшие от лекарств, используемых для улучшения качества продукции не по прямому назначению, могут подать иски об ответственности за качество продукции против производителей, но недавнее разъяснение правил закона об ответственности за продукцию, которое объявляет лекарства небезопасными по конструкции, только если они небезопасны для какой-либо группы людей. пациентов (Американский институт права, 1998), может снизить вероятность успеха в будущем.

Другая причина, по которой данные о безопасности могут отсутствовать, заключается в том, что некоторые когнитивные улучшения, такие как гинкго билоба, могут продаваться в качестве пищевых добавок.Закон о санитарном просвещении по диетическим добавкам (21 USC §321) разрешает продажу продуктов без данных о безопасности, если они не заявляют о том, что они лечат конкретное заболевание, имеют на этикетке отказ от ответственности, что они не одобрены FDA и являются принято устно (21 USC §321 [ff] [1]). В отличие от лекарств, спонсоры которых несут бремя доказательства того, что их продукты безопасны и эффективны, прежде чем они могут быть проданы, на FDA ложится бремя доказывания того, что пищевая добавка небезопасна, прежде чем оно сможет остановить продажу продукта.Более того, закон не требует от производителей пищевых добавок сообщать о побочных эффектах, а добровольная отчетность ограничена (U.S. General Accounting Office 2001).

Даже при наличии данных о безопасности, опыт применения повышающих работоспособность препаратов в спорте показывает, что люди могут использовать когнитивные улучшения, несмотря на риски, если они ожидают, что польза от них будет достаточно большой. Например, спортсмены используют анаболические стероиды, несмотря на заявления о том, что они могут вызывать серьезные побочные эффекты, такие как сердечные приступы и рак печени (NIDA 2002).Один писатель сообщил, что более половины из 200 атлетов мирового класса, с которыми он беседовал, сказали ему, что они будут принимать препарат, который позволит им выигрывать все соревнования в течение пяти лет, а затем убивают их (Информационный бюллетень любительской спортивной ассоциации, 2003 г.).

Лица, которые готовы торговать рисками для здоровья в обмен на когнитивные преимущества, особенно уязвимы для недобросовестных предпринимателей, которые искажают эффективность своих продуктов для улучшения когнитивных функций. Даже если неэффективные вещества не вредны, их покупка переводит богатство, часто от тех, кто меньше всего может себе это позволить, торгашам и мошенникам.Федеральная торговая комиссия имеет право наказывать рекламодателей, делающих ложные или вводящие в заблуждение заявления, но ее ресурсы чрезвычайно ограничены, особенно с учетом легкости, с которой товары можно продавать в Интернете.

Access

Еще одна проблема, вызываемая когнитивными улучшениями, — это несправедливость, которая могла бы возникнуть, если бы они не были широко доступны, и если бы только некоторые люди могли их достать. Поставка может быть ограничена из-за ограничений FDA на отгрузку экспериментальных лекарств или контроля Управления по борьбе с наркотиками на количество контролируемых веществ, которые могут производиться.Даже если бы существовал достаточный запас, FDA, вероятно, потребовало бы, чтобы новые лекарства от болезни Альцгеймера были доступны только по рецепту, и многие люди, особенно с низким доходом, не имеют доступа к личному врачу (Gold and Kuo 2003). Даже если у людей есть доступ к врачу, желающему прописать лекарство для улучшения состояния, стоимость может быть непомерно высокой. Розничная стоимость Арисепта, например, составляет около 1500 долларов в год (Senior Market Advisor 2002). Очевидно, что возникнет черный рынок, но даже розничная цена может оказаться слишком высокой для многих.

Возможно, стоимость улучшения когнитивных способностей может покрываться за счет медицинского страхования. Врачи могут захотеть прописать терапевтические препараты когнитивно здоровым пациентам и подать заявки на лечение когнитивных нарушений. Более того, может быть трудно провести различие между терапевтическим и улучшающим использованием (Buchanan et al. 2000; Parens 1998; Whitehouse at al. 1997). Если предположить для обсуждения, что IQ является достоверной мерой когнитивных способностей, будет ли препарат, повышающий IQ, «терапевтическим» для всех, чей IQ был ниже среднего популяции? Для всех, у кого IQ был ниже максимально измеримого? Поскольку когнитивные способности, по-видимому, частично зависят от генетических способностей, следует ли считать неоптимальные когнитивные способности генетическим дефектом? Более того, у многих людей с возрастом наблюдается умеренная когнитивная деградация.Это привело к диагностической категории «легкие когнитивные нарушения» (MCI), которая была произвольно определена как человек, результаты которого по нейропсихологическим тестам превышают 1,5 стандартных отклонения от возрастных норм (Petersen et al. 1999). Это автоматически превращает приблизительно 1 750 000 человек в Соединенных Штатах в число страдающих MCI. Более того, есть свидетельства того, что когнитивное ухудшение, связанное с возрастом, начинается примерно в 30 лет (Victoroff 2000). Если это так, то любой человек старше этого возраста может считаться умственно отсталым.

Медицинские страховые компании могут быть готовы принять во внимание эту диагностическую проблему и покрыть лекарства, улучшающие когнитивные функции, для большого процента своих застрахованных. Но стоимость может быть настолько велика, что планы могут отказаться расширять свое покрытие за пределы узкого набора крайних случаев или вообще отказаться от покрытия определенных методов, точно так же, как некоторые планы не оплачивают виагру® (Klein and Sturm 2002). Хотя люди, страдающие когнитивной дисфункцией, могут считаться инвалидами, как это определено в Законе об американцах с ограниченными возможностями, суды истолковали закон, чтобы позволить страховщикам отказываться от покрытия целых категорий лиц с ограниченными возможностями (напримерg., Doe v. Mutual of Omaha , 179 F.3d 557 [7th Cir. 1999]). Законодательные органы штатов могут отреагировать, приняв так называемые государственные мандаты — законы штата, требующие от страховщиков покрывать определенные услуги, такие как реконструкция груди после мастэктомии, — но из-за упреждения Законом о пенсионном обеспечении сотрудников (ERISA) эти законы не распространяются на работодателей. планы медицинского страхования с самострахованием, по которым большинство людей получают частное медицинское страхование. Короче говоря, многие люди, имеющие медицинскую страховку, могут не иметь покрытия для дорогостоящих лекарств, улучшающих когнитивные функции.И это без учета примерно 40 миллионов американцев, которые вообще не имеют медицинской страховки.

Тогда представьте себе общество, в котором единственные люди, которые могут получить новые мощные когнитивные улучшения, — это те, у кого есть доступ к послушным врачам и ресурсы, чтобы нести расходы из своего кармана. Когнитивные улучшения будут доступны только богатым или, если их стоимость будет достаточно скромной, всем, кроме бедных. Те, кто уже был относительно лучше, получат преимущество в виде улучшения когнитивных функций.Менее обеспеченные будут все больше и больше отставать.

Тем не менее, наша система допускает другие источники неравенства. Почему мы должны беспокоиться об улучшении когнитивных способностей, если мы позволяем людям извлекать выгоду из таких преимуществ, как природный талант и удача, включая удачу в виде унаследованного богатства или получения социальных связей через семью? Один из ответов заключается в том, что когнитивное развитие может быть настолько мощным детерминантом социального успеха, что подорвет основы нашего либерального, демократического общества (Mehlman 1999, 2000, 2003).Но даже если бы мы могли приспособиться к социальному неравенству, возникшему в результате когнитивных улучшений, вопрос в том, должны ли мы это делать.

Этически приемлемо ли улучшение когнитивных способностей?

Для ответа на этот вопрос лучше всего вернуться к аналогии с препаратами, повышающими спортивные результаты, в спорте. Противники употребления наркотиков в спорте возражают не только против рисков для здоровья и несправедливости, если только некоторые спортсмены могут их получить, но и против фундаментальной несовместимости между наркотиками и спортом.Согласно этой точке зрения, спорт ценит только определенные факторы: решимость, усилия, природный талант и удачу. Спортсменка, которая побеждает, потому что она стремится к успеху, проводит бесконечные часы в тренировках и тренировках, обладает врожденными спортивными способностями и наслаждается удачей, например, имея богатых, поддерживающих родителей и избегая травм, имеет право на ее медаль. Ее победа заслуженная, достойная, «достоверная». И наоборот, медаль, выигранная спортсменом, употребляющим наркотики, не заслужена; ее достижение «недостоверно».”

Смежный аргумент состоит в том, что употребление наркотиков противоречит правилам спорта. Следовательно, спортсмены, употребляющие наркотики, обманывают, точно так же, как бейсболист, который «закупоривает» биту, или марафонец, который начинает свой забег, выскальзывая на поле на полпути. Причем не имеет значения , почему правила запрещают наркотики. Организаторы и участники могут быть обеспокоены опасностями, связанными с безопасностью лекарств, обеспокоенными тем, что некоторые спортсмены могут не иметь к ним доступа, полагать, что достижения, вызванные приемом лекарств, являются недостоверными, или им просто не нравится идея людей, использующих наркотики в нетерапевтических целях.Дело в том, что правила спорта могут быть и часто бывают полностью произвольными. Почему в бейсбол разрешается выходить на поле только девять игроков вместо пяти или 11? Даже правила, основанные на безопасности, оказываются в высшей степени произвольными, поскольку трудно объяснить, почему спортсменам следует разрешить принимать риск травмы, присущий спорту, но не разрешается подвергаться сопоставимому риску от наркотиков. Тем не менее, для спорта вполне уместно и действительно необходимо обеспечивать соблюдение своих правил, поскольку в спорт нужно играть в рамках правил, чтобы он имел значение как вид спорта.

В детстве вы, возможно, пробовали сыграть в игру, в которой отдельные игроки придумывали правила, которые им подходили; без сомнения, вы быстро отказались от него, разочаровавшись в его бессмысленности. Вспомните игру в крокет Королевы Червей в Алиса в стране чудес .

Правила спорта и игр могут занять такую ​​же произвольную позицию, когда дело касается улучшения когнитивных способностей. Международное олимпийское движение принимает решение о запрете амфетаминов одновременно с тем, чтобы разрешить мотивационное консультирование, или же Испанская шахматная федерация может запретить употребление кофеина в больших количествах одновременно с тем, что разрешает вдыхание неограниченного количества ароматического никотина за пределами игрового зала (Associated Press, 1999; World Chess Federation, 2004).В самом деле, было бы интересно посмотреть, сможет ли полностью усовершенствованный шахматист-человек обыграть самый мощный компьютер.

А как насчет других видов спорта и игр? Следует ли запретить когнитивные улучшения на других соревнованиях, в которых их использование может быть выгодным, например, на школьных экзаменах и вступительных испытаниях, или на рабочем месте? Должны ли правила произвольно запрещать людям добровольно получать преимущество от приема относительно безопасных, широко доступных усиливающих препаратов, в то же время позволяя им получать прибыль от лечебных курсов и курсов подготовки к экзаменам или от репетиторов или отправлять своих детей в частные школы?

Один из ответов может заключаться в том, что когнитивные улучшения могут быть выделены для возражения, поскольку они не являются естественными, обычными или традиционными.Но ясно, что тот факт, что что-то происходит в природе, не означает, что это хорошо или желательно. Многие бедствия человечества, от наводнений и голода до болезни Альцгеймера и рака, являются естественными явлениями, но мы не возражаем против таких мер по борьбе с ними, как мешки с песком, гуманитарная продовольственная помощь, Aricept® или эффективная химиотерапия. Точно так же тот факт, что что-то не происходит в природе, не делает ее плохой, иначе мы бы отказались от всего, от обуви до колеса. Более того, некоторые вещества, используемые для улучшения когнитивных функций, такие как кофеин, гинкго билоба и никотин, действительно встречаются в природе.Мнение о том, что препараты для улучшения когнитивных функций плохи, потому что они не являются общепринятыми или традиционными, также неубедительно. Кофеин использовался веками. Также нет никаких очевидных причин, по которым что-то, что существует уже некоторое время — например, курсы скорочтения — следует принимать, но новую таблетку — скажем, повторяющую эффект таких курсов — следует рассматривать как зло.

Второе возражение против лекарств, улучшающих когнитивные функции, может заключаться в том, что они являются «наркотиками». Этот аргумент связывает препараты, повышающие работоспособность, с незаконным употреблением «рекреационных» наркотиков и злоупотреблением наркотиками.Но, как отмечалось ранее, препараты, улучшающие когнитивные функции, могут быть совершенно законными (потому что они являются диетическими добавками, имеют одобрение FDA для улучшения или прописаны для использования не по назначению). Очевидно, что нет ничего «оскорбительного» в людях, желающих улучшить свои когнитивные способности, и, за исключением, например, человека, который принимает лекарство, улучшающее когнитивные способности, просто для решения кроссворда New York Times , использование улучшения когнитивных функций не будет развлекательным (при условии, что с отдыхом что-то не так).Как и некоторые виды запрещенных наркотиков, эти наркотики могут быть нежелательными, если они небезопасны или вызывают привыкание, но это не относится ко всем наркотикам, и нет никаких оснований полагать, что это верно или присуще лекарствам, улучшающим когнитивные функции, в специфический. Могут возникнуть опасения, если прием препаратов, улучшающих когнитивные функции, приведет к использованию более отвратительных препаратов, но это еще одно эмпирическое утверждение, а не необходимая характеристика улучшения когнитивных функций.

Третье возражение против лекарств, улучшающих когнитивные способности, состоит в том, что достижения, достигнутые с их помощью, являются незаслуженными и, следовательно, не заслуживают вознаграждения.Что-то можно заработать разными способами, в том числе тяжелым трудом, самопожертвованием или добротой по отношению к другим. Если бы в препаратах, улучшающих когнитивные способности, не было необходимости, утверждают авторы, то достижения, достигнутые с их помощью, не заслуживают внимания.

Однако этот аргумент имеет ряд недостатков. Во-первых, покупатели могли получить деньги для покупки когнитивных улучшений благодаря упорному труду и самопожертвованию. Во-вторых, пользователь должен решить, какие задачи выполнять, и поэтому решение сделать что-то достойное похвалы, а не, скажем, использовать наркотики для совершения преступлений или других форм нечестной выгоды, дает заслуги.В-третьих, людям, вероятно, придется приложить определенные усилия, чтобы добиться результатов, даже если они принимают усиливающие препараты. Например, спортсмены, принимающие стероиды, должны по-прежнему очень много работать, чтобы быть конкурентоспособными. В-четвертых, мы вознаграждаем за достижения, которые являются результатом незаслуженных природных талантов и удачи (кроме тех, кто верит, что они являются наградой от Бога за добрые дела и чистую жизнь).

Помимо спорта и игр, кажется, есть только одна область, в которой использование когнитивных улучшений может быть нежелательным.Это искусство, в котором то, как оно создается (его артистизм), может иметь такое же значение, как и результат. Некоторые люди ценят объект, потому что, например, он сделан вручную, даже если он выглядит и функционирует так же, как объект, сделанный машиной. Если предположить, что компьютер может написать хорошую книгу, тот факт, что она была написана компьютером, может оттолкнуть некоторых людей. Слушатели могут критиковать музыканта, который использует пропранолол, бета-блокатор, который снижает беспокойство по поводу выступления (Брантиган, Брантиган и Джозеф, 1982), даже если препарат используется вне соревнований.

Если препараты, улучшающие познавательные способности, оказывают положительное влияние на художественные способности, что вполне может иметь место, их могут обвинить в искажении эстетической ценности произведенного искусства.

Но это подводит нас к ключевому моменту: помимо спорта, игр и, возможно, искусства, когнитивные достижения ценятся прежде всего за социальные выгоды, которые они приносят, а не за то, как они достигаются. Если у когнитивных достижений есть эстетическое измерение, любая потеря эстетической ценности легко перевешивается социальной ценностью достижения.Одаренный композитор, который в мгновение ока сочиняет красивую симфонию, или вундеркинд, сочиняющий очаровательную сонату с небольшим формальным обучением, сочиняет столь же ценное произведение, как и тот, кто годами учился музыке или трудился над партитурой полдвухи. продолжительность жизни. Изобретатель экологически чистого автомобильного двигателя получает те же финансовые выгоды от своего патента, если ее прорыв произошел случайно, чем если бы он стал результатом кропотливых экспериментов. Если не считать незаконного присвоения чужой работы, важна ценность результатов.Это также не предосудительный случай, когда цели оправдывают средства; исключительные способности или случайное открытие не причиняют никакого вреда, за исключением, возможно, зависти, которая, возможно, вызвана любым достижением, в том числе тем, что заслужено тяжелым трудом.

Тогда возникает вопрос, является ли использование препаратов, улучшающих когнитивные способности, вне спорта, игр и искусства аналогом социально неприемлемого воровства или социально вознаграждаемым природным талантам или удаче. Ответ кажется ясным: вы заслуживаете Нобелевской премии, если обнаружите лекарство от рака, независимо от того, делаете ли вы это с помощью лекарств, улучшающих когнитивные функции.За пределами области определенных игр, спорта и искусства в когнитивных улучшениях нет ничего плохого.

Однако это не означает, что новые мощные лекарства, улучшающие когнитивные функции, будут легко приняты. Они изменят фундаментальный аспект американского общества, добавив к рецепту социального успеха четвертый ингредиент в дополнение к природному таланту, удаче и проявлениям воли, таким как усилия и самопожертвование. Новый режим будет особенно дезориентировать из-за исключительной роли, которую старая формула сыграла в развитии американского общества.Вместо старого аристократического рецепта успеха, основанного в основном на происхождении, Америка со времен своей Революции приняла структуру вознаграждения, основанную на «заслугах». Сын фермера мог стать президентом. В книгах Горацио Алджера любой, кто достаточно старался, мог стать богатым. Структура вознаграждения, основанная на заслугах, произвела революцию в американском обществе, позволила нации поглощать волны иммигрантов и получать прибыль от них и стала основой западной либеральной демократии, которую Фрэнсис Фукуяма назвал «последней формой человеческого правления» (Fukuyama 1989, 4). .

Тем не менее, существует ряд веских причин, по которым мы должны изменить формулу успеха, чтобы приспособиться к когнитивным улучшениям. Во-первых, их использование было бы слишком сложно предотвратить. Как обсуждалось ранее, в соответствии с действующим законодательством некоторые из них могут продаваться в качестве пищевых добавок или, если лекарства отпускаются по рецепту, одобрены для использования в качестве улучшающих свойств или прописаны для использования в несанкционированных целях. Когнитивные улучшения как класс могут подвергаться особым запретам. Поправка к Федеральному закону о пищевых продуктах, лекарствах и косметических средствах, которую Конгресс принял в 1994 году, например, объявляет федеральным уголовным преступлением распространение гормона роста человека «для любого использования у людей, кроме лечения болезни или другого признанного медицинского состояния». (21 U.S.C. §333). Конгресс также может запретить продажу препаратов, улучшающих когнитивные способности, в качестве пищевых добавок. Однако любые изменения в законе должны преодолевать мощные диетические добавки и лобби врачей. Подобно анаболическим стероидам, лекарства, улучшающие когнитивные функции, могут быть классифицированы как контролируемые вещества, и врачам может быть запрещено назначать их в немедицинских целях. Но Закон о контролируемых веществах разрешает правительству относить терапевтические препараты к контролируемым веществам только в том случае, если они потенциально опасны и могут привести к физической или психологической зависимости (21 U.S.C. §812). Даже если повторное употребление наркотика для достижения или поддержания улучшенных когнитивных способностей может квалифицироваться как психологическая зависимость, оно может не привести к физической зависимости, и некоторые препараты для повышения когнитивных функций можно принимать только время от времени, а не повторно. Более того, правительству было бы трудно утверждать, что повышение когнитивных способностей было злоупотреблением, особенно с учетом законности кофеина и никотина. В любом случае, эти крайне ограничительные подходы требуют, чтобы врачи и сотрудники правоохранительных органов могли легко различать законное терапевтическое и незаконное использование одних и тех же веществ для улучшения; тем не менее, как указывалось ранее, это различие крайне неуловимо.Правительство могло бы попытаться назначить произвольное ограничение, чтобы только люди ниже определенного уровня производительности могли законно применять улучшения, но политикам было бы трудно поддерживать такое произвольное решение против политического давления и конституционных вызовов, особенно если эти наркотики значительно способствовали когнитивные достижения. Единственный способ избежать различия между терапевтическим и улучшающим использованием — это полностью запретить усиливающие вещества, то есть как для усиления, так и для терапевтического использования.Но, учитывая тот факт, что большинство этих веществ будут разработаны в первую очередь для лечения ужасных болезней, таких как болезнь Альцгеймера, это политически немыслимо.

В любом случае закон, запрещающий продукты, улучшающие когнитивные способности, будет практически не имеющим силы. Несомненно, возникнет черный рынок. Правительство могло бы попытаться воспрепятствовать производству, распространению и хранению этих продуктов так же, как оно пытается остановить наркотики, такие как марихуана и кокаин, но, вероятно, добьется такого же печального успеха.Более того, верховенство закона в этой стране меньше всего нуждается в том, чтобы огромная часть населения превратилась в преступников, потому что они пытаются стать более продуктивными на работе или лучше учиться в школе. Наконец, поскольку основная мотивация для запрета относительно безопасных когнитивных улучшений будет заключаться в том, чтобы не дать людям получить несправедливое или незаслуженное преимущество, когда они конкурируют с непользователями, закон должен будет предотвращать не только производство, распространение и владение этими продуктами, но и их использование в конкурентных ситуациях.Другими словами, правительству придется провести программу тестирования на наркотики, подобную Олимпиаде, только гораздо более масштабную и дорогостоящую.

Помимо того факта, что предотвратить практически невозможно, существует еще более веская причина, по которой общество должно разрешить использование когнитивных улучшений. Если бы они были действительно безопасными и эффективными, они принесли бы значительную пользу обществу. Мы хотим, чтобы наши исследователи рака имели доступ ко всему, что поможет им найти лекарство, нашим пилотам — лучше реагировать на внезапные чрезвычайные ситуации, а нашим солдатам — лучше защитить себя и выполнять свои задачи.Запрет на когнитивные улучшения был бы плохой политикой, потому что лишил бы общество неизмеримых благ.

Таким образом, ключевой вопрос состоит в том, как получить максимальную пользу от когнитивных улучшений, но минимизировать вред.

Лекарства, улучшающие познание

Эти открытия могут принести огромную социальную пользу в дополнение к их влиянию на болезни и старение. Студенты могли бы лучше учиться. Улучшение памяти и навыков решения проблем может сделать работников более безопасными и продуктивными.Научные исследователи могли бы быстрее совершить прорыв. Политики могли бы более эффективно реагировать на кризисы. Однако разработка более мощных когнитивных улучшений также ставит серьезные задачи государственной политики.

Риски для здоровья

Будущие препараты для улучшения качества, как и некоторые из их нынешних аналогов, могут сопровождаться пагубными побочными эффектами, включая токсичность и физическую или психологическую зависимость. Эти риски могут усугубляться длительным использованием, которое может быть необходимо для достижения или поддержания желаемого эффекта усиления.Экзотические вмешательства, такие как генная инженерия, могут нанести особенно необычный ущерб. Например, сообщается, что генетически измененные «умные мыши» в Пенсильвании необычайно чувствительны к боли (Tang, Shimizu, and Tsien 2001; Wei et al. 2001).

Опасения по поводу безопасности когнитивных улучшений будут усугубляться отсутствием данных о безопасности. Федеральный закон о пищевых продуктах, лекарствах и косметических средствах требует, чтобы производители доказали, что лекарства безопасны для использования по назначению (21 U.S.C. §355 [b] [1]).Производители могут решить получить одобрение Управления по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов США (FDA) для заявлений о повышении качества препаратов, изначально разработанных для лечения когнитивных расстройств, и если они это сделают, им придется предоставить данные, подтверждающие, что препараты безопасны и эффективны для улучшения. использовать. Например, компания Allergan первоначально получила разрешение FDA на продажу ботокса® для лечения блефароспазма, косоглазия и цервикальной дистонии, но затем представила данные, подтверждающие заявление о маркировке косметического использования «для временного улучшения внешнего вида от умеренных до сильных межбровных (хмурых) линий» (Allergan 2004).

Закон разрешает врачам назначать лекарства, одобренные для одной цели, для любых других целей, даже если производитель не представил в FDA данных о безопасности или эффективности, подтверждающих так называемое использование не по назначению. Организованная медицина стойко защищает эту прерогативу как проявление профессиональной автономии в медицинской практике, область, которую FDA давно признало, выходит за рамки ее полномочий (Kessler 1989). Многие лекарства широко используются не по назначению, не в терапевтических целях, в том числе лекарства, улучшающие познавательные способности.Согласно собственным данным производителя, например, в США ежегодно выписывается почти 350 000 рецептов на лекарство для повышения настороженности модафинил, несмотря на то, что единственным заболеванием, для лечения которого он был одобрен до недавнего времени, была нарколепсия, которой страдают только около 135 000 человек ( Цефалон 2003). Закон ограничивает возможность производителей продвигать препараты для использования не по назначению, но недавний случай, когда Warner-Lambert согласилась заплатить 430 миллионов долларов для урегулирования обвинений в продвижении Neurontin® для несанкционированного использования (U.S. Department of Justice 2004) демонстрирует, что практика тем не менее имеет место.

Можно рассчитывать на то, что врачи воздержатся от прописывания пациентам небезопасных или неэффективных средств улучшения когнитивных функций, а потребители могут избегать использования рискованных лекарств самостоятельно, но это предполагает, что врачи и общественность знали профили риска / пользы продуктов, когда они использовались как улучшения. Некоторая общая информация о безопасности лекарств будет доступна из исследований в поддержку утвержденного использования, но могут возникнуть особые риски, если они будут использоваться в целях улучшения.Если производители не будут вынуждены проводить клинические исследования по использованию продуктов не по назначению или собственные испытания, финансируемые государством, эти риски не будут известны до тех пор, пока люди не начнут использовать продукты в качестве улучшений. FDA требует, чтобы производители уведомляли агентство о побочных эффектах, вызванных лекарствами, независимо от цели, для которой лекарство использовалось, но эти события, как полагают, значительно занижены (Lazarou, Pomeranz, and Corey, 1998). На врачей может быть предъявлен иск за злоупотребление служебным положением, если пациенты получили травмы от лекарств, не соответствующих установленным показателям, которые они прописали, но бремя доказывания того, что врач вел себя необоснованно, лежит на истце, и это будет трудно доказать в отсутствие данных, на основании которых присяжные могли бы пришли к выводу, что разумный врач должен был знать, что лекарство было из безопасным или из эффективным.Лица, пострадавшие от лекарств, используемых для улучшения качества продукции не по прямому назначению, могут подать иски об ответственности за качество продукции против производителей, но недавнее разъяснение правил закона об ответственности за продукцию, которое объявляет лекарства небезопасными по конструкции, только если они небезопасны для какой-либо группы людей. пациентов (Американский институт права, 1998), может снизить вероятность успеха в будущем.

Другая причина, по которой данные о безопасности могут отсутствовать, заключается в том, что некоторые когнитивные улучшения, такие как гинкго билоба, могут продаваться в качестве пищевых добавок.Закон о санитарном просвещении по диетическим добавкам (21 USC §321) разрешает продажу продуктов без данных о безопасности, если они не заявляют о том, что они лечат конкретное заболевание, имеют на этикетке отказ от ответственности, что они не одобрены FDA и являются принято устно (21 USC §321 [ff] [1]). В отличие от лекарств, спонсоры которых несут бремя доказательства того, что их продукты безопасны и эффективны, прежде чем они могут быть проданы, на FDA ложится бремя доказывания того, что пищевая добавка небезопасна, прежде чем оно сможет остановить продажу продукта.Более того, закон не требует от производителей пищевых добавок сообщать о побочных эффектах, а добровольная отчетность ограничена (U.S. General Accounting Office 2001).

Даже при наличии данных о безопасности, опыт применения повышающих работоспособность препаратов в спорте показывает, что люди могут использовать когнитивные улучшения, несмотря на риски, если они ожидают, что польза от них будет достаточно большой. Например, спортсмены используют анаболические стероиды, несмотря на заявления о том, что они могут вызывать серьезные побочные эффекты, такие как сердечные приступы и рак печени (NIDA 2002).Один писатель сообщил, что более половины из 200 атлетов мирового класса, с которыми он беседовал, сказали ему, что они будут принимать препарат, который позволит им выигрывать все соревнования в течение пяти лет, а затем убивают их (Информационный бюллетень любительской спортивной ассоциации, 2003 г.).

Лица, которые готовы торговать рисками для здоровья в обмен на когнитивные преимущества, особенно уязвимы для недобросовестных предпринимателей, которые искажают эффективность своих продуктов для улучшения когнитивных функций. Даже если неэффективные вещества не вредны, их покупка переводит богатство, часто от тех, кто меньше всего может себе это позволить, торгашам и мошенникам.Федеральная торговая комиссия имеет право наказывать рекламодателей, делающих ложные или вводящие в заблуждение заявления, но ее ресурсы чрезвычайно ограничены, особенно с учетом легкости, с которой товары можно продавать в Интернете.

Access

Еще одна проблема, вызываемая когнитивными улучшениями, — это несправедливость, которая могла бы возникнуть, если бы они не были широко доступны, и если бы только некоторые люди могли их достать. Поставка может быть ограничена из-за ограничений FDA на отгрузку экспериментальных лекарств или контроля Управления по борьбе с наркотиками на количество контролируемых веществ, которые могут производиться.Даже если бы существовал достаточный запас, FDA, вероятно, потребовало бы, чтобы новые лекарства от болезни Альцгеймера были доступны только по рецепту, и многие люди, особенно с низким доходом, не имеют доступа к личному врачу (Gold and Kuo 2003). Даже если у людей есть доступ к врачу, желающему прописать лекарство для улучшения состояния, стоимость может быть непомерно высокой. Розничная стоимость Арисепта, например, составляет около 1500 долларов в год (Senior Market Advisor 2002). Очевидно, что возникнет черный рынок, но даже розничная цена может оказаться слишком высокой для многих.

Возможно, стоимость улучшения когнитивных способностей может покрываться за счет медицинского страхования. Врачи могут захотеть прописать терапевтические препараты когнитивно здоровым пациентам и подать заявки на лечение когнитивных нарушений. Более того, может быть трудно провести различие между терапевтическим и улучшающим использованием (Buchanan et al. 2000; Parens 1998; Whitehouse at al. 1997). Если предположить для обсуждения, что IQ является достоверной мерой когнитивных способностей, будет ли препарат, повышающий IQ, «терапевтическим» для всех, чей IQ был ниже среднего популяции? Для всех, у кого IQ был ниже максимально измеримого? Поскольку когнитивные способности, по-видимому, частично зависят от генетических способностей, следует ли считать неоптимальные когнитивные способности генетическим дефектом? Более того, у многих людей с возрастом наблюдается умеренная когнитивная деградация.Это привело к диагностической категории «легкие когнитивные нарушения» (MCI), которая была произвольно определена как человек, результаты которого по нейропсихологическим тестам превышают 1,5 стандартных отклонения от возрастных норм (Petersen et al. 1999). Это автоматически превращает приблизительно 1 750 000 человек в Соединенных Штатах в число страдающих MCI. Более того, есть свидетельства того, что когнитивное ухудшение, связанное с возрастом, начинается примерно в 30 лет (Victoroff 2000). Если это так, то любой человек старше этого возраста может считаться умственно отсталым.

Медицинские страховые компании могут быть готовы принять во внимание эту диагностическую проблему и покрыть лекарства, улучшающие когнитивные функции, для большого процента своих застрахованных. Но стоимость может быть настолько велика, что планы могут отказаться расширять свое покрытие за пределы узкого набора крайних случаев или вообще отказаться от покрытия определенных методов, точно так же, как некоторые планы не оплачивают виагру® (Klein and Sturm 2002). Хотя люди, страдающие когнитивной дисфункцией, могут считаться инвалидами, как это определено в Законе об американцах с ограниченными возможностями, суды истолковали закон, чтобы позволить страховщикам отказываться от покрытия целых категорий лиц с ограниченными возможностями (напримерg., Doe v. Mutual of Omaha , 179 F.3d 557 [7th Cir. 1999]). Законодательные органы штатов могут отреагировать, приняв так называемые государственные мандаты — законы штата, требующие от страховщиков покрывать определенные услуги, такие как реконструкция груди после мастэктомии, — но из-за упреждения Законом о пенсионном обеспечении сотрудников (ERISA) эти законы не распространяются на работодателей. планы медицинского страхования с самострахованием, по которым большинство людей получают частное медицинское страхование. Короче говоря, многие люди, имеющие медицинскую страховку, могут не иметь покрытия для дорогостоящих лекарств, улучшающих когнитивные функции.И это без учета примерно 40 миллионов американцев, которые вообще не имеют медицинской страховки.

Тогда представьте себе общество, в котором единственные люди, которые могут получить новые мощные когнитивные улучшения, — это те, у кого есть доступ к послушным врачам и ресурсы, чтобы нести расходы из своего кармана. Когнитивные улучшения будут доступны только богатым или, если их стоимость будет достаточно скромной, всем, кроме бедных. Те, кто уже был относительно лучше, получат преимущество в виде улучшения когнитивных функций.Менее обеспеченные будут все больше и больше отставать.

Тем не менее, наша система допускает другие источники неравенства. Почему мы должны беспокоиться об улучшении когнитивных способностей, если мы позволяем людям извлекать выгоду из таких преимуществ, как природный талант и удача, включая удачу в виде унаследованного богатства или получения социальных связей через семью? Один из ответов заключается в том, что когнитивное развитие может быть настолько мощным детерминантом социального успеха, что подорвет основы нашего либерального, демократического общества (Mehlman 1999, 2000, 2003).Но даже если бы мы могли приспособиться к социальному неравенству, возникшему в результате когнитивных улучшений, вопрос в том, должны ли мы это делать.

Этически приемлемо ли улучшение когнитивных способностей?

Для ответа на этот вопрос лучше всего вернуться к аналогии с препаратами, повышающими спортивные результаты, в спорте. Противники употребления наркотиков в спорте возражают не только против рисков для здоровья и несправедливости, если только некоторые спортсмены могут их получить, но и против фундаментальной несовместимости между наркотиками и спортом.Согласно этой точке зрения, спорт ценит только определенные факторы: решимость, усилия, природный талант и удачу. Спортсменка, которая побеждает, потому что она стремится к успеху, проводит бесконечные часы в тренировках и тренировках, обладает врожденными спортивными способностями и наслаждается удачей, например, имея богатых, поддерживающих родителей и избегая травм, имеет право на ее медаль. Ее победа заслуженная, достойная, «достоверная». И наоборот, медаль, выигранная спортсменом, употребляющим наркотики, не заслужена; ее достижение «недостоверно».”

Смежный аргумент состоит в том, что употребление наркотиков противоречит правилам спорта. Следовательно, спортсмены, употребляющие наркотики, обманывают, точно так же, как бейсболист, который «закупоривает» биту, или марафонец, который начинает свой забег, выскальзывая на поле на полпути. Причем не имеет значения , почему правила запрещают наркотики. Организаторы и участники могут быть обеспокоены опасностями, связанными с безопасностью лекарств, обеспокоенными тем, что некоторые спортсмены могут не иметь к ним доступа, полагать, что достижения, вызванные приемом лекарств, являются недостоверными, или им просто не нравится идея людей, использующих наркотики в нетерапевтических целях.Дело в том, что правила спорта могут быть и часто бывают полностью произвольными. Почему в бейсбол разрешается выходить на поле только девять игроков вместо пяти или 11? Даже правила, основанные на безопасности, оказываются в высшей степени произвольными, поскольку трудно объяснить, почему спортсменам следует разрешить принимать риск травмы, присущий спорту, но не разрешается подвергаться сопоставимому риску от наркотиков. Тем не менее, для спорта вполне уместно и действительно необходимо обеспечивать соблюдение своих правил, поскольку в спорт нужно играть в рамках правил, чтобы он имел значение как вид спорта.

В детстве вы, возможно, пробовали сыграть в игру, в которой отдельные игроки придумывали правила, которые им подходили; без сомнения, вы быстро отказались от него, разочаровавшись в его бессмысленности. Вспомните игру в крокет Королевы Червей в Алиса в стране чудес .

Правила спорта и игр могут занять такую ​​же произвольную позицию, когда дело касается улучшения когнитивных способностей. Международное олимпийское движение принимает решение о запрете амфетаминов одновременно с тем, чтобы разрешить мотивационное консультирование, или же Испанская шахматная федерация может запретить употребление кофеина в больших количествах одновременно с тем, что разрешает вдыхание неограниченного количества ароматического никотина за пределами игрового зала (Associated Press, 1999; World Chess Federation, 2004).В самом деле, было бы интересно посмотреть, сможет ли полностью усовершенствованный шахматист-человек обыграть самый мощный компьютер.

А как насчет других видов спорта и игр? Следует ли запретить когнитивные улучшения на других соревнованиях, в которых их использование может быть выгодным, например, на школьных экзаменах и вступительных испытаниях, или на рабочем месте? Должны ли правила произвольно запрещать людям добровольно получать преимущество от приема относительно безопасных, широко доступных усиливающих препаратов, в то же время позволяя им получать прибыль от лечебных курсов и курсов подготовки к экзаменам или от репетиторов или отправлять своих детей в частные школы?

Один из ответов может заключаться в том, что когнитивные улучшения могут быть выделены для возражения, поскольку они не являются естественными, обычными или традиционными.Но ясно, что тот факт, что что-то происходит в природе, не означает, что это хорошо или желательно. Многие бедствия человечества, от наводнений и голода до болезни Альцгеймера и рака, являются естественными явлениями, но мы не возражаем против таких мер по борьбе с ними, как мешки с песком, гуманитарная продовольственная помощь, Aricept® или эффективная химиотерапия. Точно так же тот факт, что что-то не происходит в природе, не делает ее плохой, иначе мы бы отказались от всего, от обуви до колеса. Более того, некоторые вещества, используемые для улучшения когнитивных функций, такие как кофеин, гинкго билоба и никотин, действительно встречаются в природе.Мнение о том, что препараты для улучшения когнитивных функций плохи, потому что они не являются общепринятыми или традиционными, также неубедительно. Кофеин использовался веками. Также нет никаких очевидных причин, по которым что-то, что существует уже некоторое время — например, курсы скорочтения — следует принимать, но новую таблетку — скажем, повторяющую эффект таких курсов — следует рассматривать как зло.

Второе возражение против лекарств, улучшающих когнитивные функции, может заключаться в том, что они являются «наркотиками». Этот аргумент связывает препараты, повышающие работоспособность, с незаконным употреблением «рекреационных» наркотиков и злоупотреблением наркотиками.Но, как отмечалось ранее, препараты, улучшающие когнитивные функции, могут быть совершенно законными (потому что они являются диетическими добавками, имеют одобрение FDA для улучшения или прописаны для использования не по назначению). Очевидно, что нет ничего «оскорбительного» в людях, желающих улучшить свои когнитивные способности, и, за исключением, например, человека, который принимает лекарство, улучшающее когнитивные способности, просто для решения кроссворда New York Times , использование улучшения когнитивных функций не будет развлекательным (при условии, что с отдыхом что-то не так).Как и некоторые виды запрещенных наркотиков, эти наркотики могут быть нежелательными, если они небезопасны или вызывают привыкание, но это не относится ко всем наркотикам, и нет никаких оснований полагать, что это верно или присуще лекарствам, улучшающим когнитивные функции, в специфический. Могут возникнуть опасения, если прием препаратов, улучшающих когнитивные функции, приведет к использованию более отвратительных препаратов, но это еще одно эмпирическое утверждение, а не необходимая характеристика улучшения когнитивных функций.

Третье возражение против лекарств, улучшающих когнитивные способности, состоит в том, что достижения, достигнутые с их помощью, являются незаслуженными и, следовательно, не заслуживают вознаграждения.Что-то можно заработать разными способами, в том числе тяжелым трудом, самопожертвованием или добротой по отношению к другим. Если бы в препаратах, улучшающих когнитивные способности, не было необходимости, утверждают авторы, то достижения, достигнутые с их помощью, не заслуживают внимания.

Однако этот аргумент имеет ряд недостатков. Во-первых, покупатели могли получить деньги для покупки когнитивных улучшений благодаря упорному труду и самопожертвованию. Во-вторых, пользователь должен решить, какие задачи выполнять, и поэтому решение сделать что-то достойное похвалы, а не, скажем, использовать наркотики для совершения преступлений или других форм нечестной выгоды, дает заслуги.В-третьих, людям, вероятно, придется приложить определенные усилия, чтобы добиться результатов, даже если они принимают усиливающие препараты. Например, спортсмены, принимающие стероиды, должны по-прежнему очень много работать, чтобы быть конкурентоспособными. В-четвертых, мы вознаграждаем за достижения, которые являются результатом незаслуженных природных талантов и удачи (кроме тех, кто верит, что они являются наградой от Бога за добрые дела и чистую жизнь).

Помимо спорта и игр, кажется, есть только одна область, в которой использование когнитивных улучшений может быть нежелательным.Это искусство, в котором то, как оно создается (его артистизм), может иметь такое же значение, как и результат. Некоторые люди ценят объект, потому что, например, он сделан вручную, даже если он выглядит и функционирует так же, как объект, сделанный машиной. Если предположить, что компьютер может написать хорошую книгу, тот факт, что она была написана компьютером, может оттолкнуть некоторых людей. Слушатели могут критиковать музыканта, который использует пропранолол, бета-блокатор, который снижает беспокойство по поводу выступления (Брантиган, Брантиган и Джозеф, 1982), даже если препарат используется вне соревнований.

Если препараты, улучшающие познавательные способности, оказывают положительное влияние на художественные способности, что вполне может иметь место, их могут обвинить в искажении эстетической ценности произведенного искусства.

Но это подводит нас к ключевому моменту: помимо спорта, игр и, возможно, искусства, когнитивные достижения ценятся прежде всего за социальные выгоды, которые они приносят, а не за то, как они достигаются. Если у когнитивных достижений есть эстетическое измерение, любая потеря эстетической ценности легко перевешивается социальной ценностью достижения.Одаренный композитор, который в мгновение ока сочиняет красивую симфонию, или вундеркинд, сочиняющий очаровательную сонату с небольшим формальным обучением, сочиняет столь же ценное произведение, как и тот, кто годами учился музыке или трудился над партитурой полдвухи. продолжительность жизни. Изобретатель экологически чистого автомобильного двигателя получает те же финансовые выгоды от своего патента, если ее прорыв произошел случайно, чем если бы он стал результатом кропотливых экспериментов. Если не считать незаконного присвоения чужой работы, важна ценность результатов.Это также не предосудительный случай, когда цели оправдывают средства; исключительные способности или случайное открытие не причиняют никакого вреда, за исключением, возможно, зависти, которая, возможно, вызвана любым достижением, в том числе тем, что заслужено тяжелым трудом.

Тогда возникает вопрос, является ли использование препаратов, улучшающих когнитивные способности, вне спорта, игр и искусства аналогом социально неприемлемого воровства или социально вознаграждаемым природным талантам или удаче. Ответ кажется ясным: вы заслуживаете Нобелевской премии, если обнаружите лекарство от рака, независимо от того, делаете ли вы это с помощью лекарств, улучшающих когнитивные функции.За пределами области определенных игр, спорта и искусства в когнитивных улучшениях нет ничего плохого.

Однако это не означает, что новые мощные лекарства, улучшающие когнитивные функции, будут легко приняты. Они изменят фундаментальный аспект американского общества, добавив к рецепту социального успеха четвертый ингредиент в дополнение к природному таланту, удаче и проявлениям воли, таким как усилия и самопожертвование. Новый режим будет особенно дезориентировать из-за исключительной роли, которую старая формула сыграла в развитии американского общества.Вместо старого аристократического рецепта успеха, основанного в основном на происхождении, Америка со времен своей Революции приняла структуру вознаграждения, основанную на «заслугах». Сын фермера мог стать президентом. В книгах Горацио Алджера любой, кто достаточно старался, мог стать богатым. Структура вознаграждения, основанная на заслугах, произвела революцию в американском обществе, позволила нации поглощать волны иммигрантов и получать прибыль от них и стала основой западной либеральной демократии, которую Фрэнсис Фукуяма назвал «последней формой человеческого правления» (Fukuyama 1989, 4). .

Тем не менее, существует ряд веских причин, по которым мы должны изменить формулу успеха, чтобы приспособиться к когнитивным улучшениям. Во-первых, их использование было бы слишком сложно предотвратить. Как обсуждалось ранее, в соответствии с действующим законодательством некоторые из них могут продаваться в качестве пищевых добавок или, если лекарства отпускаются по рецепту, одобрены для использования в качестве улучшающих свойств или прописаны для использования в несанкционированных целях. Когнитивные улучшения как класс могут подвергаться особым запретам. Поправка к Федеральному закону о пищевых продуктах, лекарствах и косметических средствах, которую Конгресс принял в 1994 году, например, объявляет федеральным уголовным преступлением распространение гормона роста человека «для любого использования у людей, кроме лечения болезни или другого признанного медицинского состояния». (21 U.S.C. §333). Конгресс также может запретить продажу препаратов, улучшающих когнитивные способности, в качестве пищевых добавок. Однако любые изменения в законе должны преодолевать мощные диетические добавки и лобби врачей. Подобно анаболическим стероидам, лекарства, улучшающие когнитивные функции, могут быть классифицированы как контролируемые вещества, и врачам может быть запрещено назначать их в немедицинских целях. Но Закон о контролируемых веществах разрешает правительству относить терапевтические препараты к контролируемым веществам только в том случае, если они потенциально опасны и могут привести к физической или психологической зависимости (21 U.S.C. §812). Даже если повторное употребление наркотика для достижения или поддержания улучшенных когнитивных способностей может квалифицироваться как психологическая зависимость, оно может не привести к физической зависимости, и некоторые препараты для повышения когнитивных функций можно принимать только время от времени, а не повторно. Более того, правительству было бы трудно утверждать, что повышение когнитивных способностей было злоупотреблением, особенно с учетом законности кофеина и никотина. В любом случае, эти крайне ограничительные подходы требуют, чтобы врачи и сотрудники правоохранительных органов могли легко различать законное терапевтическое и незаконное использование одних и тех же веществ для улучшения; тем не менее, как указывалось ранее, это различие крайне неуловимо.Правительство могло бы попытаться назначить произвольное ограничение, чтобы только люди ниже определенного уровня производительности могли законно применять улучшения, но политикам было бы трудно поддерживать такое произвольное решение против политического давления и конституционных вызовов, особенно если эти наркотики значительно способствовали когнитивные достижения. Единственный способ избежать различия между терапевтическим и улучшающим использованием — это полностью запретить усиливающие вещества, то есть как для усиления, так и для терапевтического использования.Но, учитывая тот факт, что большинство этих веществ будут разработаны в первую очередь для лечения ужасных болезней, таких как болезнь Альцгеймера, это политически немыслимо.

В любом случае закон, запрещающий продукты, улучшающие когнитивные способности, будет практически не имеющим силы. Несомненно, возникнет черный рынок. Правительство могло бы попытаться воспрепятствовать производству, распространению и хранению этих продуктов так же, как оно пытается остановить наркотики, такие как марихуана и кокаин, но, вероятно, добьется такого же печального успеха.Более того, верховенство закона в этой стране меньше всего нуждается в том, чтобы огромная часть населения превратилась в преступников, потому что они пытаются стать более продуктивными на работе или лучше учиться в школе. Наконец, поскольку основная мотивация для запрета относительно безопасных когнитивных улучшений будет заключаться в том, чтобы не дать людям получить несправедливое или незаслуженное преимущество, когда они конкурируют с непользователями, закон должен будет предотвращать не только производство, распространение и владение этими продуктами, но и их использование в конкурентных ситуациях.Другими словами, правительству придется провести программу тестирования на наркотики, подобную Олимпиаде, только гораздо более масштабную и дорогостоящую.

Помимо того факта, что предотвратить практически невозможно, существует еще более веская причина, по которой общество должно разрешить использование когнитивных улучшений. Если бы они были действительно безопасными и эффективными, они принесли бы значительную пользу обществу. Мы хотим, чтобы наши исследователи рака имели доступ ко всему, что поможет им найти лекарство, нашим пилотам — лучше реагировать на внезапные чрезвычайные ситуации, а нашим солдатам — лучше защитить себя и выполнять свои задачи.Запрет на когнитивные улучшения был бы плохой политикой, потому что лишил бы общество неизмеримых благ.

Таким образом, ключевой вопрос состоит в том, как получить максимальную пользу от когнитивных улучшений, но минимизировать вред.

Лекарства, улучшающие познание

Эти открытия могут принести огромную социальную пользу в дополнение к их влиянию на болезни и старение. Студенты могли бы лучше учиться. Улучшение памяти и навыков решения проблем может сделать работников более безопасными и продуктивными.Научные исследователи могли бы быстрее совершить прорыв. Политики могли бы более эффективно реагировать на кризисы. Однако разработка более мощных когнитивных улучшений также ставит серьезные задачи государственной политики.

Риски для здоровья

Будущие препараты для улучшения качества, как и некоторые из их нынешних аналогов, могут сопровождаться пагубными побочными эффектами, включая токсичность и физическую или психологическую зависимость. Эти риски могут усугубляться длительным использованием, которое может быть необходимо для достижения или поддержания желаемого эффекта усиления.Экзотические вмешательства, такие как генная инженерия, могут нанести особенно необычный ущерб. Например, сообщается, что генетически измененные «умные мыши» в Пенсильвании необычайно чувствительны к боли (Tang, Shimizu, and Tsien 2001; Wei et al. 2001).

Опасения по поводу безопасности когнитивных улучшений будут усугубляться отсутствием данных о безопасности. Федеральный закон о пищевых продуктах, лекарствах и косметических средствах требует, чтобы производители доказали, что лекарства безопасны для использования по назначению (21 U.S.C. §355 [b] [1]).Производители могут решить получить одобрение Управления по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов США (FDA) для заявлений о повышении качества препаратов, изначально разработанных для лечения когнитивных расстройств, и если они это сделают, им придется предоставить данные, подтверждающие, что препараты безопасны и эффективны для улучшения. использовать. Например, компания Allergan первоначально получила разрешение FDA на продажу ботокса® для лечения блефароспазма, косоглазия и цервикальной дистонии, но затем представила данные, подтверждающие заявление о маркировке косметического использования «для временного улучшения внешнего вида от умеренных до сильных межбровных (хмурых) линий» (Allergan 2004).

Закон разрешает врачам назначать лекарства, одобренные для одной цели, для любых других целей, даже если производитель не представил в FDA данных о безопасности или эффективности, подтверждающих так называемое использование не по назначению. Организованная медицина стойко защищает эту прерогативу как проявление профессиональной автономии в медицинской практике, область, которую FDA давно признало, выходит за рамки ее полномочий (Kessler 1989). Многие лекарства широко используются не по назначению, не в терапевтических целях, в том числе лекарства, улучшающие познавательные способности.Согласно собственным данным производителя, например, в США ежегодно выписывается почти 350 000 рецептов на лекарство для повышения настороженности модафинил, несмотря на то, что единственным заболеванием, для лечения которого он был одобрен до недавнего времени, была нарколепсия, которой страдают только около 135 000 человек ( Цефалон 2003). Закон ограничивает возможность производителей продвигать препараты для использования не по назначению, но недавний случай, когда Warner-Lambert согласилась заплатить 430 миллионов долларов для урегулирования обвинений в продвижении Neurontin® для несанкционированного использования (U.S. Department of Justice 2004) демонстрирует, что практика тем не менее имеет место.

Можно рассчитывать на то, что врачи воздержатся от прописывания пациентам небезопасных или неэффективных средств улучшения когнитивных функций, а потребители могут избегать использования рискованных лекарств самостоятельно, но это предполагает, что врачи и общественность знали профили риска / пользы продуктов, когда они использовались как улучшения. Некоторая общая информация о безопасности лекарств будет доступна из исследований в поддержку утвержденного использования, но могут возникнуть особые риски, если они будут использоваться в целях улучшения.Если производители не будут вынуждены проводить клинические исследования по использованию продуктов не по назначению или собственные испытания, финансируемые государством, эти риски не будут известны до тех пор, пока люди не начнут использовать продукты в качестве улучшений. FDA требует, чтобы производители уведомляли агентство о побочных эффектах, вызванных лекарствами, независимо от цели, для которой лекарство использовалось, но эти события, как полагают, значительно занижены (Lazarou, Pomeranz, and Corey, 1998). На врачей может быть предъявлен иск за злоупотребление служебным положением, если пациенты получили травмы от лекарств, не соответствующих установленным показателям, которые они прописали, но бремя доказывания того, что врач вел себя необоснованно, лежит на истце, и это будет трудно доказать в отсутствие данных, на основании которых присяжные могли бы пришли к выводу, что разумный врач должен был знать, что лекарство было из безопасным или из эффективным.Лица, пострадавшие от лекарств, используемых для улучшения качества продукции не по прямому назначению, могут подать иски об ответственности за качество продукции против производителей, но недавнее разъяснение правил закона об ответственности за продукцию, которое объявляет лекарства небезопасными по конструкции, только если они небезопасны для какой-либо группы людей. пациентов (Американский институт права, 1998), может снизить вероятность успеха в будущем.

Другая причина, по которой данные о безопасности могут отсутствовать, заключается в том, что некоторые когнитивные улучшения, такие как гинкго билоба, могут продаваться в качестве пищевых добавок.Закон о санитарном просвещении по диетическим добавкам (21 USC §321) разрешает продажу продуктов без данных о безопасности, если они не заявляют о том, что они лечат конкретное заболевание, имеют на этикетке отказ от ответственности, что они не одобрены FDA и являются принято устно (21 USC §321 [ff] [1]). В отличие от лекарств, спонсоры которых несут бремя доказательства того, что их продукты безопасны и эффективны, прежде чем они могут быть проданы, на FDA ложится бремя доказывания того, что пищевая добавка небезопасна, прежде чем оно сможет остановить продажу продукта.Более того, закон не требует от производителей пищевых добавок сообщать о побочных эффектах, а добровольная отчетность ограничена (U.S. General Accounting Office 2001).

Даже при наличии данных о безопасности, опыт применения повышающих работоспособность препаратов в спорте показывает, что люди могут использовать когнитивные улучшения, несмотря на риски, если они ожидают, что польза от них будет достаточно большой. Например, спортсмены используют анаболические стероиды, несмотря на заявления о том, что они могут вызывать серьезные побочные эффекты, такие как сердечные приступы и рак печени (NIDA 2002).Один писатель сообщил, что более половины из 200 атлетов мирового класса, с которыми он беседовал, сказали ему, что они будут принимать препарат, который позволит им выигрывать все соревнования в течение пяти лет, а затем убивают их (Информационный бюллетень любительской спортивной ассоциации, 2003 г.).

Лица, которые готовы торговать рисками для здоровья в обмен на когнитивные преимущества, особенно уязвимы для недобросовестных предпринимателей, которые искажают эффективность своих продуктов для улучшения когнитивных функций. Даже если неэффективные вещества не вредны, их покупка переводит богатство, часто от тех, кто меньше всего может себе это позволить, торгашам и мошенникам.Федеральная торговая комиссия имеет право наказывать рекламодателей, делающих ложные или вводящие в заблуждение заявления, но ее ресурсы чрезвычайно ограничены, особенно с учетом легкости, с которой товары можно продавать в Интернете.

Access

Еще одна проблема, вызываемая когнитивными улучшениями, — это несправедливость, которая могла бы возникнуть, если бы они не были широко доступны, и если бы только некоторые люди могли их достать. Поставка может быть ограничена из-за ограничений FDA на отгрузку экспериментальных лекарств или контроля Управления по борьбе с наркотиками на количество контролируемых веществ, которые могут производиться.Даже если бы существовал достаточный запас, FDA, вероятно, потребовало бы, чтобы новые лекарства от болезни Альцгеймера были доступны только по рецепту, и многие люди, особенно с низким доходом, не имеют доступа к личному врачу (Gold and Kuo 2003). Даже если у людей есть доступ к врачу, желающему прописать лекарство для улучшения состояния, стоимость может быть непомерно высокой. Розничная стоимость Арисепта, например, составляет около 1500 долларов в год (Senior Market Advisor 2002). Очевидно, что возникнет черный рынок, но даже розничная цена может оказаться слишком высокой для многих.

Возможно, стоимость улучшения когнитивных способностей может покрываться за счет медицинского страхования. Врачи могут захотеть прописать терапевтические препараты когнитивно здоровым пациентам и подать заявки на лечение когнитивных нарушений. Более того, может быть трудно провести различие между терапевтическим и улучшающим использованием (Buchanan et al. 2000; Parens 1998; Whitehouse at al. 1997). Если предположить для обсуждения, что IQ является достоверной мерой когнитивных способностей, будет ли препарат, повышающий IQ, «терапевтическим» для всех, чей IQ был ниже среднего популяции? Для всех, у кого IQ был ниже максимально измеримого? Поскольку когнитивные способности, по-видимому, частично зависят от генетических способностей, следует ли считать неоптимальные когнитивные способности генетическим дефектом? Более того, у многих людей с возрастом наблюдается умеренная когнитивная деградация.Это привело к диагностической категории «легкие когнитивные нарушения» (MCI), которая была произвольно определена как человек, результаты которого по нейропсихологическим тестам превышают 1,5 стандартных отклонения от возрастных норм (Petersen et al. 1999). Это автоматически превращает приблизительно 1 750 000 человек в Соединенных Штатах в число страдающих MCI. Более того, есть свидетельства того, что когнитивное ухудшение, связанное с возрастом, начинается примерно в 30 лет (Victoroff 2000). Если это так, то любой человек старше этого возраста может считаться умственно отсталым.

Медицинские страховые компании могут быть готовы принять во внимание эту диагностическую проблему и покрыть лекарства, улучшающие когнитивные функции, для большого процента своих застрахованных. Но стоимость может быть настолько велика, что планы могут отказаться расширять свое покрытие за пределы узкого набора крайних случаев или вообще отказаться от покрытия определенных методов, точно так же, как некоторые планы не оплачивают виагру® (Klein and Sturm 2002). Хотя люди, страдающие когнитивной дисфункцией, могут считаться инвалидами, как это определено в Законе об американцах с ограниченными возможностями, суды истолковали закон, чтобы позволить страховщикам отказываться от покрытия целых категорий лиц с ограниченными возможностями (напримерg., Doe v. Mutual of Omaha , 179 F.3d 557 [7th Cir. 1999]). Законодательные органы штатов могут отреагировать, приняв так называемые государственные мандаты — законы штата, требующие от страховщиков покрывать определенные услуги, такие как реконструкция груди после мастэктомии, — но из-за упреждения Законом о пенсионном обеспечении сотрудников (ERISA) эти законы не распространяются на работодателей. планы медицинского страхования с самострахованием, по которым большинство людей получают частное медицинское страхование. Короче говоря, многие люди, имеющие медицинскую страховку, могут не иметь покрытия для дорогостоящих лекарств, улучшающих когнитивные функции.И это без учета примерно 40 миллионов американцев, которые вообще не имеют медицинской страховки.

Тогда представьте себе общество, в котором единственные люди, которые могут получить новые мощные когнитивные улучшения, — это те, у кого есть доступ к послушным врачам и ресурсы, чтобы нести расходы из своего кармана. Когнитивные улучшения будут доступны только богатым или, если их стоимость будет достаточно скромной, всем, кроме бедных. Те, кто уже был относительно лучше, получат преимущество в виде улучшения когнитивных функций.Менее обеспеченные будут все больше и больше отставать.

Тем не менее, наша система допускает другие источники неравенства. Почему мы должны беспокоиться об улучшении когнитивных способностей, если мы позволяем людям извлекать выгоду из таких преимуществ, как природный талант и удача, включая удачу в виде унаследованного богатства или получения социальных связей через семью? Один из ответов заключается в том, что когнитивное развитие может быть настолько мощным детерминантом социального успеха, что подорвет основы нашего либерального, демократического общества (Mehlman 1999, 2000, 2003).Но даже если бы мы могли приспособиться к социальному неравенству, возникшему в результате когнитивных улучшений, вопрос в том, должны ли мы это делать.

Этически приемлемо ли улучшение когнитивных способностей?

Для ответа на этот вопрос лучше всего вернуться к аналогии с препаратами, повышающими спортивные результаты, в спорте. Противники употребления наркотиков в спорте возражают не только против рисков для здоровья и несправедливости, если только некоторые спортсмены могут их получить, но и против фундаментальной несовместимости между наркотиками и спортом.Согласно этой точке зрения, спорт ценит только определенные факторы: решимость, усилия, природный талант и удачу. Спортсменка, которая побеждает, потому что она стремится к успеху, проводит бесконечные часы в тренировках и тренировках, обладает врожденными спортивными способностями и наслаждается удачей, например, имея богатых, поддерживающих родителей и избегая травм, имеет право на ее медаль. Ее победа заслуженная, достойная, «достоверная». И наоборот, медаль, выигранная спортсменом, употребляющим наркотики, не заслужена; ее достижение «недостоверно».”

Смежный аргумент состоит в том, что употребление наркотиков противоречит правилам спорта. Следовательно, спортсмены, употребляющие наркотики, обманывают, точно так же, как бейсболист, который «закупоривает» биту, или марафонец, который начинает свой забег, выскальзывая на поле на полпути. Причем не имеет значения , почему правила запрещают наркотики. Организаторы и участники могут быть обеспокоены опасностями, связанными с безопасностью лекарств, обеспокоенными тем, что некоторые спортсмены могут не иметь к ним доступа, полагать, что достижения, вызванные приемом лекарств, являются недостоверными, или им просто не нравится идея людей, использующих наркотики в нетерапевтических целях.Дело в том, что правила спорта могут быть и часто бывают полностью произвольными. Почему в бейсбол разрешается выходить на поле только девять игроков вместо пяти или 11? Даже правила, основанные на безопасности, оказываются в высшей степени произвольными, поскольку трудно объяснить, почему спортсменам следует разрешить принимать риск травмы, присущий спорту, но не разрешается подвергаться сопоставимому риску от наркотиков. Тем не менее, для спорта вполне уместно и действительно необходимо обеспечивать соблюдение своих правил, поскольку в спорт нужно играть в рамках правил, чтобы он имел значение как вид спорта.

В детстве вы, возможно, пробовали сыграть в игру, в которой отдельные игроки придумывали правила, которые им подходили; без сомнения, вы быстро отказались от него, разочаровавшись в его бессмысленности. Вспомните игру в крокет Королевы Червей в Алиса в стране чудес .

Правила спорта и игр могут занять такую ​​же произвольную позицию, когда дело касается улучшения когнитивных способностей. Международное олимпийское движение принимает решение о запрете амфетаминов одновременно с тем, чтобы разрешить мотивационное консультирование, или же Испанская шахматная федерация может запретить употребление кофеина в больших количествах одновременно с тем, что разрешает вдыхание неограниченного количества ароматического никотина за пределами игрового зала (Associated Press, 1999; World Chess Federation, 2004).В самом деле, было бы интересно посмотреть, сможет ли полностью усовершенствованный шахматист-человек обыграть самый мощный компьютер.

А как насчет других видов спорта и игр? Следует ли запретить когнитивные улучшения на других соревнованиях, в которых их использование может быть выгодным, например, на школьных экзаменах и вступительных испытаниях, или на рабочем месте? Должны ли правила произвольно запрещать людям добровольно получать преимущество от приема относительно безопасных, широко доступных усиливающих препаратов, в то же время позволяя им получать прибыль от лечебных курсов и курсов подготовки к экзаменам или от репетиторов или отправлять своих детей в частные школы?

Один из ответов может заключаться в том, что когнитивные улучшения могут быть выделены для возражения, поскольку они не являются естественными, обычными или традиционными.Но ясно, что тот факт, что что-то происходит в природе, не означает, что это хорошо или желательно. Многие бедствия человечества, от наводнений и голода до болезни Альцгеймера и рака, являются естественными явлениями, но мы не возражаем против таких мер по борьбе с ними, как мешки с песком, гуманитарная продовольственная помощь, Aricept® или эффективная химиотерапия. Точно так же тот факт, что что-то не происходит в природе, не делает ее плохой, иначе мы бы отказались от всего, от обуви до колеса. Более того, некоторые вещества, используемые для улучшения когнитивных функций, такие как кофеин, гинкго билоба и никотин, действительно встречаются в природе.Мнение о том, что препараты для улучшения когнитивных функций плохи, потому что они не являются общепринятыми или традиционными, также неубедительно. Кофеин использовался веками. Также нет никаких очевидных причин, по которым что-то, что существует уже некоторое время — например, курсы скорочтения — следует принимать, но новую таблетку — скажем, повторяющую эффект таких курсов — следует рассматривать как зло.

Второе возражение против лекарств, улучшающих когнитивные функции, может заключаться в том, что они являются «наркотиками». Этот аргумент связывает препараты, повышающие работоспособность, с незаконным употреблением «рекреационных» наркотиков и злоупотреблением наркотиками.Но, как отмечалось ранее, препараты, улучшающие когнитивные функции, могут быть совершенно законными (потому что они являются диетическими добавками, имеют одобрение FDA для улучшения или прописаны для использования не по назначению). Очевидно, что нет ничего «оскорбительного» в людях, желающих улучшить свои когнитивные способности, и, за исключением, например, человека, который принимает лекарство, улучшающее когнитивные способности, просто для решения кроссворда New York Times , использование улучшения когнитивных функций не будет развлекательным (при условии, что с отдыхом что-то не так).Как и некоторые виды запрещенных наркотиков, эти наркотики могут быть нежелательными, если они небезопасны или вызывают привыкание, но это не относится ко всем наркотикам, и нет никаких оснований полагать, что это верно или присуще лекарствам, улучшающим когнитивные функции, в специфический. Могут возникнуть опасения, если прием препаратов, улучшающих когнитивные функции, приведет к использованию более отвратительных препаратов, но это еще одно эмпирическое утверждение, а не необходимая характеристика улучшения когнитивных функций.

Третье возражение против лекарств, улучшающих когнитивные способности, состоит в том, что достижения, достигнутые с их помощью, являются незаслуженными и, следовательно, не заслуживают вознаграждения.Что-то можно заработать разными способами, в том числе тяжелым трудом, самопожертвованием или добротой по отношению к другим. Если бы в препаратах, улучшающих когнитивные способности, не было необходимости, утверждают авторы, то достижения, достигнутые с их помощью, не заслуживают внимания.

Однако этот аргумент имеет ряд недостатков. Во-первых, покупатели могли получить деньги для покупки когнитивных улучшений благодаря упорному труду и самопожертвованию. Во-вторых, пользователь должен решить, какие задачи выполнять, и поэтому решение сделать что-то достойное похвалы, а не, скажем, использовать наркотики для совершения преступлений или других форм нечестной выгоды, дает заслуги.В-третьих, людям, вероятно, придется приложить определенные усилия, чтобы добиться результатов, даже если они принимают усиливающие препараты. Например, спортсмены, принимающие стероиды, должны по-прежнему очень много работать, чтобы быть конкурентоспособными. В-четвертых, мы вознаграждаем за достижения, которые являются результатом незаслуженных природных талантов и удачи (кроме тех, кто верит, что они являются наградой от Бога за добрые дела и чистую жизнь).

Помимо спорта и игр, кажется, есть только одна область, в которой использование когнитивных улучшений может быть нежелательным.Это искусство, в котором то, как оно создается (его артистизм), может иметь такое же значение, как и результат. Некоторые люди ценят объект, потому что, например, он сделан вручную, даже если он выглядит и функционирует так же, как объект, сделанный машиной. Если предположить, что компьютер может написать хорошую книгу, тот факт, что она была написана компьютером, может оттолкнуть некоторых людей. Слушатели могут критиковать музыканта, который использует пропранолол, бета-блокатор, который снижает беспокойство по поводу выступления (Брантиган, Брантиган и Джозеф, 1982), даже если препарат используется вне соревнований.

Если препараты, улучшающие познавательные способности, оказывают положительное влияние на художественные способности, что вполне может иметь место, их могут обвинить в искажении эстетической ценности произведенного искусства.

Но это подводит нас к ключевому моменту: помимо спорта, игр и, возможно, искусства, когнитивные достижения ценятся прежде всего за социальные выгоды, которые они приносят, а не за то, как они достигаются. Если у когнитивных достижений есть эстетическое измерение, любая потеря эстетической ценности легко перевешивается социальной ценностью достижения.Одаренный композитор, который в мгновение ока сочиняет красивую симфонию, или вундеркинд, сочиняющий очаровательную сонату с небольшим формальным обучением, сочиняет столь же ценное произведение, как и тот, кто годами учился музыке или трудился над партитурой полдвухи. продолжительность жизни. Изобретатель экологически чистого автомобильного двигателя получает те же финансовые выгоды от своего патента, если ее прорыв произошел случайно, чем если бы он стал результатом кропотливых экспериментов. Если не считать незаконного присвоения чужой работы, важна ценность результатов.Это также не предосудительный случай, когда цели оправдывают средства; исключительные способности или случайное открытие не причиняют никакого вреда, за исключением, возможно, зависти, которая, возможно, вызвана любым достижением, в том числе тем, что заслужено тяжелым трудом.

Тогда возникает вопрос, является ли использование препаратов, улучшающих когнитивные способности, вне спорта, игр и искусства аналогом социально неприемлемого воровства или социально вознаграждаемым природным талантам или удаче. Ответ кажется ясным: вы заслуживаете Нобелевской премии, если обнаружите лекарство от рака, независимо от того, делаете ли вы это с помощью лекарств, улучшающих когнитивные функции.За пределами области определенных игр, спорта и искусства в когнитивных улучшениях нет ничего плохого.

Однако это не означает, что новые мощные лекарства, улучшающие когнитивные функции, будут легко приняты. Они изменят фундаментальный аспект американского общества, добавив к рецепту социального успеха четвертый ингредиент в дополнение к природному таланту, удаче и проявлениям воли, таким как усилия и самопожертвование. Новый режим будет особенно дезориентировать из-за исключительной роли, которую старая формула сыграла в развитии американского общества.Вместо старого аристократического рецепта успеха, основанного в основном на происхождении, Америка со времен своей Революции приняла структуру вознаграждения, основанную на «заслугах». Сын фермера мог стать президентом. В книгах Горацио Алджера любой, кто достаточно старался, мог стать богатым. Структура вознаграждения, основанная на заслугах, произвела революцию в американском обществе, позволила нации поглощать волны иммигрантов и получать прибыль от них и стала основой западной либеральной демократии, которую Фрэнсис Фукуяма назвал «последней формой человеческого правления» (Fukuyama 1989, 4). .

Тем не менее, существует ряд веских причин, по которым мы должны изменить формулу успеха, чтобы приспособиться к когнитивным улучшениям. Во-первых, их использование было бы слишком сложно предотвратить. Как обсуждалось ранее, в соответствии с действующим законодательством некоторые из них могут продаваться в качестве пищевых добавок или, если лекарства отпускаются по рецепту, одобрены для использования в качестве улучшающих свойств или прописаны для использования в несанкционированных целях. Когнитивные улучшения как класс могут подвергаться особым запретам. Поправка к Федеральному закону о пищевых продуктах, лекарствах и косметических средствах, которую Конгресс принял в 1994 году, например, объявляет федеральным уголовным преступлением распространение гормона роста человека «для любого использования у людей, кроме лечения болезни или другого признанного медицинского состояния». (21 U.S.C. §333). Конгресс также может запретить продажу препаратов, улучшающих когнитивные способности, в качестве пищевых добавок. Однако любые изменения в законе должны преодолевать мощные диетические добавки и лобби врачей. Подобно анаболическим стероидам, лекарства, улучшающие когнитивные функции, могут быть классифицированы как контролируемые вещества, и врачам может быть запрещено назначать их в немедицинских целях. Но Закон о контролируемых веществах разрешает правительству относить терапевтические препараты к контролируемым веществам только в том случае, если они потенциально опасны и могут привести к физической или психологической зависимости (21 U.S.C. §812). Даже если повторное употребление наркотика для достижения или поддержания улучшенных когнитивных способностей может квалифицироваться как психологическая зависимость, оно может не привести к физической зависимости, и некоторые препараты для повышения когнитивных функций можно принимать только время от времени, а не повторно. Более того, правительству было бы трудно утверждать, что повышение когнитивных способностей было злоупотреблением, особенно с учетом законности кофеина и никотина. В любом случае, эти крайне ограничительные подходы требуют, чтобы врачи и сотрудники правоохранительных органов могли легко различать законное терапевтическое и незаконное использование одних и тех же веществ для улучшения; тем не менее, как указывалось ранее, это различие крайне неуловимо.Правительство могло бы попытаться назначить произвольное ограничение, чтобы только люди ниже определенного уровня производительности могли законно применять улучшения, но политикам было бы трудно поддерживать такое произвольное решение против политического давления и конституционных вызовов, особенно если эти наркотики значительно способствовали когнитивные достижения. Единственный способ избежать различия между терапевтическим и улучшающим использованием — это полностью запретить усиливающие вещества, то есть как для усиления, так и для терапевтического использования.Но, учитывая тот факт, что большинство этих веществ будут разработаны в первую очередь для лечения ужасных болезней, таких как болезнь Альцгеймера, это политически немыслимо.

В любом случае закон, запрещающий продукты, улучшающие когнитивные способности, будет практически не имеющим силы. Несомненно, возникнет черный рынок. Правительство могло бы попытаться воспрепятствовать производству, распространению и хранению этих продуктов так же, как оно пытается остановить наркотики, такие как марихуана и кокаин, но, вероятно, добьется такого же печального успеха.Более того, верховенство закона в этой стране меньше всего нуждается в том, чтобы огромная часть населения превратилась в преступников, потому что они пытаются стать более продуктивными на работе или лучше учиться в школе. Наконец, поскольку основная мотивация для запрета относительно безопасных когнитивных улучшений будет заключаться в том, чтобы не дать людям получить несправедливое или незаслуженное преимущество, когда они конкурируют с непользователями, закон должен будет предотвращать не только производство, распространение и владение этими продуктами, но и их использование в конкурентных ситуациях.